Финны, —к Балтийскому морю переселились еще до Рождества Христова, в XIII столетии были покорены шведами и под их влиянием переняли земледелие, лютеранскую веру, общественное устройство. Национальность свою финны не утратили и язык их сохранился в первобытной чистота до настоящего времени.

Приведенные данные показывают, что Ковда, несмотря на сильный сплав по ней леса, со стороны газового и солевого режима должна быть признана благополучной но отношению к пребыванию в ней даже таких требовательных рыб, как рыбы лососевые. В действительности в Ковду идет и семга и сиги. Количества этих рыб в Ковде незначительны, но это никак нельзя считать следствием неблагоприятного химизма воды.
Очевидно и другие реки беломорского побережья, где также издавна идет большой сплав леса, имеют те же показатели по кислороду, окисляемостн, углекислоте и по концентрации водородных ионов, т. е. и они в этом отношении благополучны. Колоссальное количество леса сплавляется по реке Кеми, но она продолжает оставаться главной семожьей рекой западного побережья Белого моря.

Сильнейший сплав леса был развит финнами на всех реках северной, бывш. финской, половине Ладожского озера, и со стороны финских исследователей слышались жалобы на оскудение этих рек лососем, но причиной тому было не ухудшение химизма речной воды, а установка на всех лососевых реках высоких плотин, преградивших путь лососям для прохода их на нерестилища, лежавшие обычно за плотинами. Реки северного Приладожья имеют быстрое течение и твердое ложе.

Представляют интерес опыты по выдерживанию разных видов рыб в садках, которые ставились в речных и озерных участках, где было присутствие целлюлозных вод. Оказалось, что в четырех километрах от места спуска в водоем целлюлозных стоков рыбы в садках жили значительно более короткие сроки, чем в садках, поставленных в чистой воде. Такие же результаты получены и в опытах, проводившихся и в озере и в реке. Установлено, что рыбы по-разному относятся к целлюлозному загрязнению в зависимости от своей возрастной и видовой группировки. Опыты показали, что более чувствительны к целлюлозному щелоку молодые рыбы, и из взрослых— форель, ерш, судак, уклея, лещ и плотва. Дольше других загрязнение щелоком переносили: налим, карась и щиповка, последнее мы ставим в связь с тем, что целлюлозная вода более концентрированной бывает в поверхностных слоях воды, где налим, карась и щиповка обычно не присутствуют. Рыбами наиболее чувствительными к бумажной воде являются плотва и уклея. Плохо переносит бумажную воду и лещ.

Вопрос о генезисе имен на -Inen (-Ise-) широко освещался Д. В. Бубрихом в его лекциях в ЛГУ. В частности, он обратил внимание на двойное п в номинативе ед. ч. этих имен. Вряд ли можно сомневаться в том, что это двойное п сменило одиночное п: в других финноугорских языках в соответствующих случаях мы находим отражение именно одиночного п, ср., например, финское kivinen—.каменный" при эрзя-мордовск. keven’—„каменный" и т. п. Тем не менее в данном частном вопросе еще нет полной ясности. Этой полной ясности весьма содействовало бы обнаружение в соответствующих случаях одиночного п не где-нибудь в отдаленных финноугорских языках, а на прибалтийско-финской почве.
Бесспорно, в части диалектов финского языка (и еще кое-где, например в ливском языке) мы находим имена на -In. Но это -In может разъясняться как результат упрощения громоздкого -Inen, следовательно, никакого достоверного указания насчет первоначального положения вещей не содержит.
В этой обстановке считаю необходимым указатьвна то, что по северу Карелии широко распространены формы номинатива ед. ч. на -Ini, или, в случае выпадения I, на -n’i.