Солдатчина олонецких крестьян

Опыт "дешевого войска" в 1648-1649 годах правительство царя Алексея Михайловича решило использовать и в Олонецком уезде. В 1649 году была построена крепость Олонец. Возник уездный город со своими слободами и приказной избой - важный форпост Московского государства на рубеже со Швецией. Уже через 30 лет, в 1678 году, по документам Олонецкой приказной избы (по-нынешнему канцелярии), в городе насчитывалось 726 дворов. Олонец был по тем временам городом средней величины, превосходившим Холмогоры, не говоря уже об Архангельске и Каргополе. 300 дворов было стрелецких, их слобода находилась на левом берегу Мегреги. Стрельцы несли охранную и полицейскую службу, их посылали в погосты для сбора недоимок. Эту немногочисленную военную силу и призваны были укрепить местные крестьяне - пашенные солдаты и драгуны.
К 40-м годам хозяйство края едва восстановилось после страшного "литовского разорения" 1610-1617 годов, крестьяне несли тяжелое бремя денежных налогов - включая "данные", "оброчные" деньги, стрелецкую подать, "полоняничный" налог на выкуп пленных, на "почтовую гоньбу". С Заонежских погостов собирали от 6355 до 7000 рублей (деньги по тем временам очень большие), и за погостами были огромные недоимки.

В связи с указом о введении солдатской и драгунской службы дворянин, посланный из Москвы, обещал прощение недоимок, если погосты пошлют царю челобитную о введении таковой. Ряд Заонежских погостов он уломал, но в челобитной те выговаривали себе "ближние службы". Несогласные же слали челобитчиков в Москву, где их били батогами и отсылали обратно. В 1649 году сломили сопротивление и Лопских погостов. По неполным данным, на службу записали восемь тысяч человек. Не писали только совсем "охудалых" или монастырских крестьян. Брали в службу от 20 до 50 лет, порой по нескольку человек из одной семьи. Записанные должны были кормиться и экипироваться за свой счет. Освободили же их только от главного налога - "данных" и "оброчных" денег, оставив многие другие налоги и повинности.

Для обучения прислали полковников и с каждым 55 иноземцев (майоров, капитанов, поручиков, прапорщиков, сержантов, писарей, лекарей, барабанщиков), а также толмачей - переводчиков. Иноземцы, едва разумевшие русский язык (не говоря уже о карельском и вепсском), начали в погостах ежедневное обучение, нимало не считаясь с крестьянскими хозяйственными нуждами. После жалоб крестьян в пашенное и сенокосное время их стали учить 1-2 раза в неделю; с семей, где было несколько солдат, разрешили приходить поочередно.
В 1654 году, когда началась война с Речью Посполитой, в солдаты брали уже с 15 лет. А в 1656 году, с началом войны со шведами, с каждых 15 дворов брали 4 четверти (24 пуда, или 324 кг) ржи и "даточных людей" - по человеку с лошадью со 150 дворов в Олонец на 4 месяца и больше, да еще по рублю с 15 дворов на корм каждой "даточной" лошади.

В начале войны русское войско воевод Пушкина и Челищева (1000 пашенных солдат, карельских "выходцев"-эмигрантов и 200 новгородских стрельцов) перешло границу и взяло Сердоболь, получив поддержку восставших против шведского владычества православных карел. Отряд Силы Потемкина осадил Корелу. Вскоре шведы отбросили русских и вторглись в Олонецкий уезд. Однако одолеть пашенных солдат, защищавших родные места, не смогли.

Уже с 1654 года солдат и драгун стали посылать далеко от дома - в Новгород и Псков, в полки, воевавшие в Ливонии и Литве. В 1658 году в Олонце числилось солдат и драгун всего 1000, остальные были в походах или в бегах. Побеги были массовыми. В 50-60-е годы правительство посылало своих доверенных людей для розыска беглых с "царским милостивым словом" - благодарностью за службу и обещанием наказать обидчиков - воевод и приказных. Но посланцы сами брали от освобождаемых "посулы" и "поминки". На их место обязывали служить больных, израненных и старых, вместо беглых хватали родственников. За укрывательство наказывали и даже казнили, но дезертирство и сопротивление сыску продолжалось.
После многих челобитных правительство, наконец, пошло на уступки. В 1657 году пашенных солдат велено было делить на две "перемены" (одна охраняет границу, другая идет в дальние походы), затем им определили жалованье: 20 алтын, четверть сухарей, 2 гривенки соли и четверик толокна на 4 месяца. Насколько регулярно это жалованье платили, неизвестно... Через год после заключения Кардисского мира со Швецией в 1662 году указали служить в 2 очереди (одна служит, другая дома), потом в три, но это мало что изменило. В 1666 году служба пашенных солдат и драгун была отменена. В Олонце и в пограничных острожках стали служить стрельцы.

Каковы же были итоги этой 17-летней "солдатчины" олонецких крестьян? Потеряна была почти половина мужчин молодого и зрелого возрастов. По счету челобитных только Заонежских погостов, убитых, раненых, попавших в плен было более 8 тысяч (причем власть считала только 7 тысяч). А в 1649 году там было учтено 9463 взрослых мужчин и в Лопских погостах - 1338. По счету крестьянских миров, службу прошли около 17 тысяч человек. Многие вернулись калеками, как указывали о них писцы в 1678 году, - "без руки", "увечен ногами", "слеп".

Солдатские семьи оказались опутаны кабальными долгами деревенским богатеям, за бесценок скупавшим их пашни, сенокосы и доли рыбных мест, они страдали от притеснений старост и подьячих. Служба разорила погосты еще сильней, чем польско-литовско-шведская интервенция 1610-1618 годов. Но это еще не все. Отменяя службу, правительство стало требовать уже "тройное тягло" - только с Заонежских погостов это составляло в год 25619 рублей. А поскольку разоренная деревня денег таких платить не могла, росли недоимки, исчисляемые в 1670 году в 60962 рубля. В силу этого было велено "брать тягло в один ряд" и недоимки по "крестьянской скудости" из доходов выложить. Но воеводы, дьяки, подьячие, приказные, стрельцы немилосердными правежами и побоями выколачивали недоимки, вымогая попутно себе деньги, вино, пироги, дрова, сено, свечи и др. Олонецкое крестьянство отвечало на беззакония упорной, непрекращающейся борьбой за свое выживание. На смену военному смутному, "бунташному" XVII веку шел новый, грозный, нелегкий век...

ВОЕННЫЙ ВЕСТНИК. Июнь '2000 №7
Т.В. Старостина.