массовый лыжный пробег по Онего

Симпатичный, бородатый Евгений Владимирович Давыдов, сотрудник отдела информации карельской газеты «Ленинская правда», ведущий на ее страницах наряду с другими вопросами и спортивную тему, в первом нашем разговоре уверял меня, что затраты на организацию и проведение двух прошлых массовых лыжных пробегов по льду Петрозаводской губы Онежского озера были минимальными. Почти все делалось на общественных началах. Деньги лишь перечислили на счет типографии на печатание карточек участников и красочных афиш...

Я тогда еще подумал, отчего именно с этого мой собеседник начал разговор. А потом уже сообразил, что сделал он это по инерции. Привык, наверное, в различных руководящих инстанциях таким образом доказывать целесообразность проведения на льду Онежского озера лыжного пробега. Мол, ничего стоить не будет, а польза получится огромная. Ну какой, скажите, администратор не прислушается к столь милому его сердцу доводу.
И в конце концов прислушались. После чего последнее воскресенье февраля 1982 года, когда заснеженное пространство Петрозаводской губы впервые расцвело множеством лыжников, стало днем рождения самых массовых в мире лыжных соревнований. Так, по крайней мере, утверждали мои петрозаводские знакомые. Тот же Давыдов наступательно говорил:
— Знаменитая шведская гонка «Васалоппет» собирает до двенадцати тысяч участников, а у нас, на Онего, уже в первом пробеге одновременно стартовало тридцать тысяч. Во втором же — тридцать пять! Вот и сравнивайте.

«Ленинская правда», в которой он работает, совместно с исполкомом Петрозаводского городского Совета народных депутатов учредила главные призы для участников пробега. Да и родился он, в сущности, стараниями газеты. Давыдов же, можно сказать, был инициатором этой инициативы.
Не один, конечно, он. В Петрозаводске много людей мечтали о таком лыжном празднике на льду Онего. Самые деятельные и уважаемые из них входят сейчас в состав городского штаба по проведению пробега. В их числе и художник «Ленинской правды» Вилье Иванович Киуру. А Давыдова среди членов штаба нет. Почему? Те, кому я задавал этот вопрос, искренне удивлялись:
— А зачем Давыдова в штаб? Он и так все делает...

Хочу предупредить, что знакомство у нас с Евгением Владимировичем, как говорится, шапочное. Лишь несколько мимолетных встреч. И, хотя слышал я о нем от многих петрозаводчан, в блокнот это не заносил. Поскольку писать о Давыдове не собирался. Как-то не принято у нас, журналистов, писать о коллегах. В общем, и в мыслях у меня этого не было даже тогда, когда один сослуживец Евгения Владимировича в разговоре со мной назвал его чудаком. И в подтверждение привел такой пример.

В прошлом году предшествующие второму пробегу субботний вечер и часть ночи Давыдов провел на льду Петрозаводской губы. Перемешивал там снег с водой, проступившей на акватории губы в районе лыжных трасс. Делал это для того, чтобы вода к утру замерзла и не пугала неопытных лыжников. Помогали ему школьники из юнкоровского клуба старшеклассников «Товарищ», функционирующего при местной газете «Комсомолец».

Я поинтересовался, почему именно они? И услышал, что Евгений Владимирович когда-то работал в этой газете и на общественных началах руководил этим клубом. Но вот уже без малого шестнадцать лет как перешел в «Ленинскую правду», клубом же «Товарищ» продолжает руководить. Он утверждает, что делает это потому, что пока не встретил добровольца, желающего принять от него хлопотную общественную должность. Но у тех, кто работает рядом с ним, сложилось впечатление, что он и сам не очень-то рвется от нее избавиться. Ему нравится возиться с юнкорами. Да и они в своем руководителе души не чают...

Этот разговор с сослуживцем Евгения Владимировича состоялся перед самым моим отъездом из Петрозаводска. И потом в поезде я вспомнил о нем. Стоял в вагонном ночном коридоре у черного оконного стекла и вспоминал о том, как Давыдов с ребятами перемешивали на озере снег с водой. И представилось, что делали они это так, как случается и сейчас еще в грузинских селениях давят виноград на вино: не босыми, естественно, ногами, но весело, азартно, с песнями, прибаутками.

И мне стало завидно. И я подумал, что, наверное, оттого высокий, худой Давыдов выглядит так молодо, что в свои сорок восемь лет способен на такие вот, не предусмотренные его служебными обязанностями поступки. И еще я подумал, что для юнкоров, которые стремятся стать журналистами, та ледовая вахта была полезным предметным уроком. Хоть и не трое суток, как поется в известной песне, но часть ночи они все-таки не спали ради нескольких строчек в газете.

Мне захотелось прочесть их. И по приезде в Москву я отыскал в библиотеке подшивки «Ленинской правды» и «Комсомольца» и внимательно просмотрел газеты, но среди многочисленных материалов о пробеге этих строчек не обнаружил. Тогда я позвонил в Петрозаводск по телефону Евгению Владимировичу и поинтересовался, отчего его воспитанники ничего не опубликовали о той ночи на зимнем озере. Он же мне на вопрос ответил вопросом:
— А о чем им было публиковать? О том, какие они хорошие? Этого еще не хватало...

Вот после этого я и решил написать о Давыдове. Потому что пришел к выводу, что из случайных рассказов о нем и о пробеге, услышанных мною в Петрозаводске, в памяти осело много такого, что неизвестно даже читателям «Ленинской правды».
Родом он из Тулы, но с молодых лет живет в Карелии. Любит этот край, знает его. С увлечением рассказывает о народных лыжных праздниках, которые проводились в здешних местах с незапамятных времен. И считает, что теперешний массовый пробег по льду Петрозаводской губы — их прямой потомок. Он унаследовал демократичность тех, прошлых, соревнований, на старт которых приглашались все желающие от мала до велика, где каждый мог выбирать для себя дистанцию, соответствующую его спортивной подготовке.

— Но,— предупреждал меня Евгений Владимирович,— наш пробег — это не просто увеличенный слепок с тех давних праздников, он соответствует духу сегодняшнего дня и разнится от своих предшественников, как счетная машина от счет с костяшками...

В этом нетрудно убедиться хотя бы на таком простом примере. Прежде от отца к сыну передавались лучшие способы тренировки, подгонки инвентаря к соревнованиям, составы лыжных мазей. Теперь же «Ленинская правда» распечатывает эти секреты во многих тысячах экземпляров. Ими на страницах делятся с читателями известные специалисты, опытные лыжники. Что, безусловно, увеличивает число желающих принять участие в пробеге.

Вечная молодость традиций
Теперь же несколько слов о том, что роднит его с прежними праздниками. Протяженность озерной лыжной трассы — двадцать километров. Но желающие могут бежать и километр, и три, и четыре, и семь, и десять — на этих отметках располагаются промежуточные финиши. Как же возможен при подобных условиях одновременный старт? Для того чтобы объяснить это, приведу выдержку из положения о пробеге. Вот она:
«Стартовая площадка имеет ширину 300, глубину 200 метров и делится на несколько зон: передняя предназначена для спортсменов — участников официальных соревнований «Онежские старты» и лыжников-разрядников, вторая зона — для построения взрослых представителей коллективов физкультуры, третья — для учащихся средних специальных заведений и училищ профтехобразования, четвертая — отводится для построения школьников...»

Эта информация, как мне кажется, дает некоторое представление о специфике и масштабности гонки по заснеженному льду Петрозаводской губы. Тем же, кого будут интересовать специальные сведения о ней, рекомендую обратиться в редакцию «Ленинской правды» к Евгению Владимировичу. Уверен, что он ответит исчерпывающим образом. Я же, повторяюсь, хочу рассказать о нем и некоторых его единомышленниках...

Итак, все начиналось с мечты. А потом? Кстати, это «потом» тоже не попало на газетные полосы. Потом Давыдов и еще один чудак — сотрудник СеврыбНИИ-проекта Николай Олегович Иванов немало попутешествовали по льду Онего в поисках безопасного и удобного пути для будущих массовых лыжных пробегов. В нерабочее, естественно, время они на снегоходе Иванова пробирались, рискуя угодить в полыньи, по ледовому крошеву, преодолевали смерзшиеся снежные преграды, в общем, мотались туда и сюда по акватории Петрозаводской губы, пока не стали вырисовываться контуры подходящего маршрута.

Затем Евгений Владимирович вместе с художником «Ленинской правды» Вилье Ивановичем Киуру прошелся по этим местам на лыжах, и Киуру, вдохновленный трудным переходом по снежной целине, нарисовал симпатичные эмблемы и афиши, зовущие всех желающих принять участие в предстоящей гонке. После них трассу уточняли еще гидрологи, спортивные и другие специалисты, и в конце концов получилось такое дведцатикило-метровое серебряное кольцо: Приозерный парк — Пески — Чертов стул — Лойостров — Приозерный парк.

Утаил Давыдов от читателей и «промашку» организаторов первого пробега. Даже в самых смелых мечтах не предполагали они, что так много людей откликнется на их призыв. Потому, пугаясь собственной смелости, заказали в типографии двадцать тысяч карточек участников. В последний же день выяснилось, что требуется на десять тысяч больше. Вот и вынуждены были записывать в каждую карточку не по одному человеку, как положено, а целые коллективы: производственные, школьные, семейные.

А что же все-таки помещает Евгений Владимирович на страницах «Ленинской правды»? О практических советах я уже писал. Теперь же коротко о других материалах, посвященных пробегу. Из них, по-моему, в дальнейшем может составиться интересная книга с четко построенным сюжетом и судьбами героев, которые прослеживаются в развитии... В подтверждение приведу свой конспективный пересказ нескольких давыдовских публикаций.

Вот, например, Георгий Гаврилович Парамошков. Первый в республике мастер спорта, неоднократный чемпион того, давнего, народного лыжного праздника Карелии. Он и еще четыре ветерана выступили в «Ленинской правде» с обращением, в котором.призывали своих земляков принять участие в пробеге. А спустя некоторое время уже в отчете об этих соревнованиях я прочел, что шестидесятипятилетний Парамошков на льду Онего финишировал первым среди ветеранов и был награжден алой лентой чемпиона «Онежских стартов». Так что за словом последовало дело, убедительно свидетельствовавшее о полезности занятий лыжным спортом.

Семья же Разумовских не была в числе победителей. Но и о них поведала газета. Владимир Викторович и Галина Павловна прошли всю дистанцию вместе с первоклассницей Наташей и третьеклассником Димой. И если младшие члены семьи принесли зачет одной команде — 40-й школе, то старшие были на лыжне конкурентами — дали по одному зачетному очку коллективам «Петрозаводскмаше» и Петрозаводского филиала Ленинградского завода «Светлана».

Кстати, лыжники «Светланы», возглавляемые директором Григорием Ивановичем Чеплюковым, уже во второй раз завоевывают главный приз, учрежденный «Ленинской правдой», за массовость. Но если в первом пробеге участвовал каждый десятый рабочий предприятия, то во втором уже — каждый шестой.

А приз имени героя-партизана Федора Тимоскайнена для лучшей школьной команды достался средней школе № 36. У ее директора Станислава Адамовича Чечко еще несколько лет назад была тяжелая сердечная болезнь, он еле ходил. Но встал на лыжи и исцелился- А теперь вывел на лед Петрозаводской губы около тысячи своих учеников и вместе с ними прошел всю дистанцию.

Сильнейшие спортсмены Карелии поначалу недооценили сложность ледового маршрута и в первом пробеге не участвовали. Победил тогда мало кому известный в петрозаводском лыжном мире рабочий домостроительного комбината Николай Кабонен. Его время на двадцатикилометровом кольце — 1 час 06 минуты — стало первым официальным рекордом озерной трассы. Во втором же пробеге сильнейшие участвовали и Николай остался за чертой призеров. Но Давыдов о нем не забыл, написал в отчете, что за год он прошел путь от перворазрядника до мастера спорта, похвалил за то, что хоть и проиграл, но не стушевался перед именитыми — дал им бой.

А уже в конце этого января Евгений Владимирович сообщил мне по телефону, что Николай Кабонен в нынешнем, 1984, году завоевал звание чемпиона республики по биатлону.
— Да, да,— кричала телефонная трубка счастливым давыдовским голосом,— тот самый Кабонен — первый рекордсмен нашей озерной трассы!..
Может создаться впечатление, что, проложив лыжни по заснеженной глади Онего, организаторы пробега покатились по ним без особых хлопот от успеха к успеху.« Это не так. Второй пробег, например, чуть не сорвался. Его проведению противилось немало облеченных властью людей. И у них были основания. Та зима замедлила с приходом. Лед на Петрозаводской губе образовался поздно и оказался тоньше обычного. Вот и высказывались опасения, что он не выдержит такой массы народа.

И снова о чудаке — о гидрологе Юрии Ивановиче Бобровских. По просьбе организаторов пробега он выполнил промеры толщины льда на всем протяжении двадцатикилометровой трассы. После этого дал заключение, что проводить соревнования можно. Но с его расчетами согласились далеко не все. Причем вместо конкретных возражений противопоставляли им пресловутое: «А вдруг?..» Опытный гидролог, выполнивший сложную и трудоемкую работу на общественных началах, не обиделся, но продолжал терпеливо убеждать оппонентов. Помогли ему в этом сотрудники аэропорта Пески, к которым за поддержкой обратился Давыдов. Проконсультировавшись с соответствующими службами, они подтвердили выводы Бобровских.

В общем, Евгению Владимировичу и его союзникам пришлось проявить гражданское мужество и незаурядные бойцовские качества, чтобы отстоять проведение второго пробега. Но почему же их противники не желали довериться специалистам? Мне представляется, что не все, конечно, но некоторые из них после того, как первый пробег собрал тридцать тысяч участников, просто испугались той повышенной ответственности, тех повышенных обязательств, которые придется взять на себя, если такие масштабные соревнования станут традиционными. Потому, желая сохранить привычный жизненный уклад, и попытались помешать рождению этой традиции.

Ничего не получилось. Во втором пробеге по льду Петрозаводской губы участвовало уже тридцать пять тысяч человек. Ныне почин петрозаводчан подхвачен в Карелии. Приведу информацию из Медвежьегорского района, помещенную в той же «Ленинской правде»: «Почти 4000 любителей лыжного спорта стартовали 13 февраля на дистанциях от 1 до 10 километров, проложенных по снежной глади Повенецкой губы Онежского озера. Возраст участников соревнований — от 3 и до 70 лет. Нвч старт выходили семейными командами, бригадами. Лыжников предприятий и учреждений возглавляли руководители, партийные, профсоюзные и комсомольские работники».

И снова повторяю, что такую махину, как массовый лыжный пробег по заснеженному Онего, обслуживают сотни увлеченных людей. Для иных это общественная обязанность смыкается со служебными. Другие же подобны Давыдову. Ведь он даже не «чистый» спортивный журналист, а ведет эту тему, как известно читателю, наряду с другими вопросами. Но умудряется быть не только информатором, но и творцом новых спортивных начинаний. А поскольку в сутках лишь двадцать четыре часа, то совершает он это, несомненно, за счет каких-то личных дел, за счет отдыха. В общем, чудак-человек. Но если попристальнее вглядеться в нашу спортивную историю, то убеждаешься, что на всех ее этапах прогрессу способствовали такие вот, забывающие о личном чудаки.