Развитие лесозаготовок в К-ФССР повлечет за собой рост целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности и возникновение новых центров лесной индустрии. Использование отходов производства на этих новых предприятиях неизбежно должно быть связано с известным усложнением их производственного профиля и привлечением большого количества квалифицированной рабочей силы. В наших советских условиях это означает, что каждую такую производственную точку нужно рассматривать не только как новый цент]) лесной индустрии, но и как центр советской культуры.
Возникновение в К-ФССР новых городов социалистического типа (Кондопога, Медвежьегорск, Сегежа и Беломорск) обязано созданием здесь после Октябрьской революции крупных предприятий лесной и целлюлозно-бумажной промышленности.

Основная идея этих рассказов —прославление патриотических подвигов двух славных дочерей карело-финского народа, поэтическое воплощение образов подруг-партизанок. Записанные рассказы составляют целый цикл, в котором два рассказа занимают центральное место - -о переправе героинь через Свирь и о героической гибели Марии Мелентьевой. Они бытуют самостоятельно, либо в окружении других эпизодов, известных рассказчику. Они же легли в основу очерка Г. Фиша «Бессмертие» («Подруги», «Карельские девушки»). Это живые, взволнованные рассказы о легендарной пряжинской девушке Марийке и ее подруге Ане — представительнице маленького, родственного карелам народа вепсов.

По заданию командования две патриотки должны были собрать сведения о расположении артиллерийских позиций и складов боеприпасов врага, о передвижении его войск, о жизни советских людей на временно оккупированных территориях — в родном' для Ани Лисицыной Шелтозерском районе.
Около месяца пробыли девушки в тылу врага; задание было блестяще выполнено.

25 сентября 1943 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР М. В. Мелентьевой и А. М. Лисицыной было присвоено звание Героев Советского Союза. Опубликование этого Указа в печати, появление в связи е этим ряда статей и заметок о героинях, читки этих статей и обсуждение Указа в воинских частях, партизанских отрядах, на комсомольских и общих собраниях предприятий и учреждений республики всколыхнули целую волну устных рассказов о героинях. Источниками этих рассказов явились, с одной стороны, воспоминания боевых соратников, родных, близких и знакомых, с другой стороны, очерки и статьи, появившиеся в газетах и журналах

Лесозаготовительная промышленность занимала одно из основных мест в хозяйственной жизни Карелии еще до Великой Октябрьской социалистической революции. На ее долю накануне первой мировой войны приходилось около 43,6% всей стоимости валовой продукции народного хозяйства края1. На заготовке леса и сплаве работало до одной трети всех крестьян, занимавшихся промыслами.
После установления Советской власти в Карелии капиталисты-лесопромышленники оказывали бешеное сопротивление мероприятиям Советского правительства по установлению рабочего контроля за производством и распределением. Они закрывали лесопильные заводы, прекращали лесозаготовки. Саботаж предпринимателей тормозил развитие основной промышленности края — лесной, создавал для трудящихся большие экономические трудности.

20 ноября 1919 «Олонецкая коммуна» обратилась ко всем профсоюзным организациям с призывом о привлечении членов профессиональных союзов к участию в коммунистических субботниках по заготовке дров. На зимний сезон 1919/20 г. в губернии было намечено заготовить 275 тыс. куб. сажен дров, 2 млн. шт. бревен, 1 млн. пудов древесного угля, тысячи кубических сажен шпал, телеграфных столбов, крепежного леса и других строительных материалов. Выполнение этого задания распределялось между гублескомом и Мурманским железнодорожным лесным комитетом, ведавшим заготовкой дров исключительно для Мурманской железной дороги. При этом на долю последнего падала заготовка только сравнительно небольшого количества дров — около 52 тыс. куб. сажен4. Кроме того, местные органы власти должны были организовать бесперебойное снабжение дровами промышленных предприятий, советских учреждений, школ, больниц, детских учреждений, жилищ рабочих. Задание по заготовке древесины превышало количество фактически заготовленных дров в Карелии в сезон 1918/19 г. более чем в два раза и бревен более чем в 6 раз.

Энгозеро находится в Лоухском районе Карельской АССР и является самым крупным озером в пределах этого района. Общая площадь озера равна 136,1 кв. км, площадь водного зеркала 121,92 кв. км. Наибольшая длина озера 38,3 км, ширина около 7,9 км.
Озеро относится к бассейну р. Калги, через которую проходит основной сток. В западной части сток производится через р. Воньгу. Из 11 притоков Энгозера наиболее существенное значение имеет р. Пулома, служащая рыбам в период их нагула миграционным путем в озера Овечье и Заячье. Другие притоки малы, и их предустьевые пространства являются благоприятным местом для размножения весенненерестующих рыб.

Энгозеро имеет вытянутую с северо-запада ка юго-восток форму. Берега его сильно изрезаны, озеро имеет большое количество заливов и губ. Из них наиболее значительными являются: Печная губа, Морозова губа, Рогатая губа, Теткина губа и некоторые другие.

На Энгозере 144 острова, более 70% которых расположены в западной части озера. Околоостровные пространства представляют собой основные пункты неводного, сетного лова и служат местами нереста для ряпушки и сига.
Берега Энгозера высокие, скалистые, редко — песчаные и низкие заболоченные. Большая часть берегов покрыта сосновым и еловым лесом (частично вырубки).

Тикшозеро расположено в северо-восточной части Кестеньгского района и является одним из крупных озер северной Карелии. Общая площадь озера 232,4 кв. км, площадь зеркала 208,8 кв. км или 20 880 га. Наибольшая длина 26,7 км, наибольшая ширина 16 км, глубины до 40 м. Из 20 притоков Тикшозера наиболее существенное значение имеют три реки: Большая (Лопская), Хлебная и Тощая. Сток из озера осуществляется через реки Винча и Пудос, которые вытекают из северовосточной части озера и впадают в озеро Нотозеро (система р. Ковды).
Очертания береговой линии характеризуются значительной изрезан-ностью (общая протяженность береговой линии 204 км). Изрезанность береговой линии создает множество заливов и губ, удобных для рыболовства. Наиболее крупными заливами являются Кокорная, Хлебная, Тайболгуба, Левеалакши, Ваарилакши, Степанова губа, Пимеа-похья и др.
На Тикшозере насчитывается 342 острова, две трети которых сосредоточены в северо-западной части озера (к западу от Большого Притча-острова).
Значительная часть побережья озера сложена кристаллическими коренными породами, но отдельные береговые участки — из материалов ледникового происхождения. Преобладают на Тикшозере скалистые, валунные и низкозаболоченные берега. Высокие скалистые берега представлены в виде крутых и обрывистых скал высотою до 10 м, либо в виде огромных скальных глыб, напоминающих «бараньи лбы», высотою до 15 м и протяжением до 100— 150 м. Валунные берега сложены в большинстве из крупных валунов. В заливах преобладают низкие заболоченные берега.

"Ряженых в Карелии называли хухляки (huhl’akat, kuhl’akat, huuhel’nikat), У части людиков - smuutat (от рус. «смуты», «смутьяны»), а в западной части Калевальского р-на — kummat (от фин. и карел, kumma — «чудо»). Были еще и некоторые локальные термины, например, в Тунгуде особую группу ряженых составляли буколицые. Размалеванные и вымазанные сажей, с палками и поленьями они с шумом врывались в дома и устраивали потасовки. Буколицые нападали и на другие артели «мирных» ряженых, а если «завидят на улице парнишек, то натолкают им полные штаны снега» (2581/1, д. Тунгуда).

Термины хухляк, хухлик, хухоль, хухолъник и другие им подобные, употребляемые в Карелии и Архангельской обл., О. А. Черепанова считает финно-угорскими по происхождению.3 Термин huuhel’nikka, huhl’akka, возможно, связан с основой huu- (hu-), которая, в свою очередь, есть звукоподражание дыханию (ср.: дух). Ю. X. Тойвонен в «Этимологическом словаре финского языка» объединяет huu- с понятиями «душа умершего», «человеческая душа», находя ему соответствия в других языковых системах.3 В словаре В. И. Даля приведен глагол хухлякать - «плакать, кричать по покойнику». С терминами hurri и hurrikas (восходящими к вышеприведенному huu-), обозначающими тех или иных действую-щих лиц в свадебном ритуале и обряде инициации, в карельской и финской традиции связаны элементы ряжения и иносказания («волк», «бык», «медведь» и т. д.), имеющие, по-видимому, целью скрыть собственную сущность в момент отсутствия покровительства личных духов (переходный период), одновременно маркируя таким образом свою ущербность и через данную атрибутику пытаясь получить покровительство духов нового социального статуса. Такие термины, как, например, хухор - 'мельник' (заонеж.) также, вероятно, связаны с вышеприведенной мифологической основой уже в силу специфики профессии, которой вменялась связь с нечистой силой (см. ниже). Возможна связь основы hu(u)- и карельского huhuta — 'кричать' (ср.: хухлякать — «кричать по покойнику»). Здесь особо интересны такие значения глагола, как huhuta kaskelle — букв, «кричать пожоге», что означает вызывать, заклинать ветер (ср.: рус. 'кликание'), huhuta pirulle - 'вызывать черта или лешего' и т. д. У украинцев и западных славян «гукать» означает «выкликать русалок».

Для обозначения ряженых в вывернутых шубах, с волосами из пакли, такими же усами и бородой в тверских карельских деревнях существовал термин čuudot — чуды.7 Известен он и в Карелии (2936/2, д. Кимовары), глагол čuudittaa, т. e. 'чудиться' («на святках все что-нибудь чудится») общеупотребителен. Чуды известны веп¬сам и коми и, возможно, имеют в своей основе этноним 'чудь, чуды', обозначающий некогда живший здесь полулегендарный народ, упоминание о котором можно встретить только в преданиях. В частности, термин чудилко - 'маскированный' - был широко распространен на Вытегорщине. Стоит упомянуть еще об одном термине из Сямозера — kruhl'atta, так здесь называли ряженых. В своем прямом значении слово употребляется для обозначения большой по объему ноши, копны. «Была как хорошая копна, эдакая большая крухлятта» (Суоярви, д. Корписелькя).

Ряженые в Карелии начинали обходы дворов сразу после Рождества. Обходы длились до Крещения, когда кто-то из ряженых мог выкупаться в иордани, снимая грехи."

Иван Герасимович Рябинин-Андреев, былинам которого посвящен настоящий сборник, — третий представитель, по прямой нисходящей линии, прославленного рода заонежских сказителей Рябининых.

Былины он перенял непосредственно от своего отчима, известного певца былин 1390—1900-х гг. Ивана Трофимовича Рябинина; былинное знание последнего, в свою очередь, восходит к сказительскому искусству отца Ивана Трофимовича, знаменитого Трофима Григорьевича Рябинина, крупнейшего мастера былины I860—1880-х гг. Непосредственная преемственность эпической традиции не прерывается и с Иваном Герасимовичем: свое знание, свое мастерство он передает одному из сыновей, современному нам сказителю Петру Ивановичу Рябинину-Андрееву.

Пудожский край издавна славится как сокровищница русского фольклора. Еще в шестидесятые—семидесятые годы прошлого века известные ученые и собиратели былин П. Н. Рыбников и А. Ф. Гильфердинг открыли здесь имена замечательных мастеров эпической поэзии. Наряду с былинами, песнями, причитаниями и другими жанрами богато представлена в Пудожском районе и народная сказочная традиция. Несомненно, что сказки п этих местах бытовали и в прошлом веке, и рапсе, но долгое время внимание ученых было сосредоточено на былинном эпосе, сказки же, как и другие жанры, почти не записывались. Обследуя состояние былинной традиции Онежского края (куда входит и Пудожский район) в двадцатые годы XX века, Ю. М. Соколов в статье к изданию «Онежских былин» отмечал, что работа экспедиции была четко ограничена определенными, специальными задачами: «собиранием одного лишь былевого материала», но «...соблазн уклониться в сторону был чрезвычайно большой, так как в Онежском крае в полном расцвете разные фольклорные жанры, в том числе и сказочное творчество»1 2. Почти двадцать лет спустя, анализируя состояние сказочной традиции в Карелии, Н. П. Андреев также писал, что «Карело-Финская ССР богата сказками... сказки здесь жили и живут весьма интенсивной жизнью»3. На необычайное разнообразие фольклора Пудожья и, п частности, на наличие здесь сказок обратили внимание и участники экспедиций тридцатых годов, составители сборника «Былины Пудожского края» Г. Н. Парилова и А. Д. Соймонов, они заметили: «Здесь можно встретить исключительных сказочников с громадным репертуаром, мастеров народной песни, вопления и других творцов и исполнителей народного творчества». Однако до настоящего времени о пудожской сказке известно мало.

Очерки и воспоминания о рунопевцах, сказителях. Очерки сопровождаются фотографиями, образцами творчества народных сказителей.

Заонежский полуостров, находящийся в северной части Онежского озера, приобрел мировую известность благодаря уникальным памятникам деревянного зодчества. Кижский ансамбль — воплощение поистине высокой культуры его создателей. Умелыми руками заонежских мастеров-художников соЗДавались просторные добротные жилища, украшенные деревянным кружевом, изготовлялась прочная и изящная резная мебель, строились быстроходные красавицы лодки-кижанки. Высокого расцвета достигли в Заонежье декоративно-прикладное искусство и ремесла.

В настоящем сборнике представлена сказочная традиция Заонежья — одного из самых фольклорных районов Карелии. Богатое, разнообразное собрание заонежских сказок имеется в архиве Карельского филиала АН СССР.

В сборнике публикуются 77 сказок из материалов указанного архива, записанных в Заонежье с 1932 по 1983 год включительно.
При отборе текстов составитель стремился, во-первых, как можно шире отразить сюжетный состав сказок, во-вторых, представить наиболее качественные, ценные в художественном отношении образцы заонежской сказки.
Все тексты расположены по региональному принципу (по сельсоветам и населенным пунктам с юга на север). Внутри населенных пунктов сказки даны по исполнителям в алфавитном порядке, а репертуар сказочников соотносится со сравнительным указателем сюжетов восточнославянской сказки *. Аналогично расположен материал и в описи, где кратко передано содержание неопубликованных сказок Заонежья.

В жизни Советской Карелии Онежский металлургический и механический завод (Такое наименование заводу было присвоено Олонецким губернским советом народного хозяйства 5 ноября 1918 г. До этого завод назывался Александровским чугунолитейным и снарядоделательным - ныне Онежский тракторный завод) занимал и занимает важное место.
Но если история борьбы рабочих Онежского завода за установление Советской власти в Петрозаводске и в Карелии получила уже освещение в исторической литературе, то история самого завода как социалистического предприятия, история трудовых подвигов его славного рабочего коллектива пока все еще ждет исследователя.

Со дня своего основания (1774 г.) завод производил главным образом военную продукцию. В конце 1917 г. заказы Главного артиллерийского управления на изготовление стальных снарядов были прекращены. Это поставило завод в крайне тяжелое положение, встал вопрос о его дальнейшем существовании. Судьба завода была не безразлична для края. Он был единственным крупным металлургическим предприятием, унаследованным Советской властью в Карелии от прежнего строя.

Учреждение Российской академии наук Институт биологии Карельского научного центра РАН (ИБ КарНЦ РАН) (далее Институт) создано в соответствии с распоряжением Президиума АН СССР № 2167 от 10 декабря 1951 г., распоряжением государственной штатной комиссии при Совете Министров СССР № 7-3021 от 24 сентября 1952 г. и № 7-591 от 20 февраля 1953 г., приказом по Карело-Финскому филиалу АН СССР № 87 от 29 апреля 1953 г. как Институт биологии Карело-Финского филиала АН СССР. В соответствии с распоряжением Президиума АН СССР от 4 декабря 1991 г. № 10103-790 «Об организации Российской академии наук» переименован в Институт биологии Карельского научного центра Российской академии наук. На основании постановления Президиума Российской академии наук от 18 декабря 2007 г. № 274 переименован в Учреждение Российской академии наук Институт биологии Карельского научного центра РАН.

В настоящей статье мы рассмотрим некоторые вепсские заветные праздники конца XIX — начала XX в., посвященные охране скота. Они вызывают интерес, поскольку представляют собой своего рода спрессованное выражение напластований прошлых эпох, связаны с судьбой прежних систем ценностей, историей идей, структурными и функциональными преобразованиями исследуемого этноса. В конце XIX — начале XX в. вепсские заветные праздники — zavetan praznikad — включали в себя не только церковные ритуалы (крестные ходы, «поднятия» икон, молебны), но и многие элементы древнего народного происхождения, которые сохранились в праздничной терминологии, в предметной, половозрастной, акциональной символике обрядов, в местах и во времени проведения празднеств; они по-разному сочетались в вепсских этнолокальных группах.

Ливвики (или олонецкие карелы) стали объектом научного изучения примерно с середины прошлого века. Вопросы истории и культуры, языка и народного творчества карел-ливвиков рассмотрены в ряде исторических, этнографических и филологических исследований дореволюционного и советского времени, а также в трудах финляндских исследователей.

Диалекты карельского языка между собою различаются по конечной огласовке слов, по степени распространения чередования ступеней согласных, рядом фонетических, грамматических и лексических особенностей, которые иногда переходят междиалектные границы.

В настоящем сборнике представлены говоры ливвиковского диалекта, распространенного в южных районах Карельской АССР (на юг от села Вохтозеро, немногим севернее 62°), и около десятка карельских деревень Лодейнопольского района Ленинградской области

В относительно недавнее время, на рубеже XIX—XX вв., характерным и значительным явлением карельского народного календаря были общественные (в основе своей, по-видимому, родовые или фратриальные) праздники с жертвоприношениями животных, проводимые в пери-од летнего календарного цикла, в основном в июле-августе.
Кратких упоминаний о жертвоприношениях из разных районов Карелии в литературе и полевых материалах достаточно много. Данная статья представляет неизвестный для русского читателя материал о жертвоприношениях, составленный из нескольких наиболее полных и характерных описаний обряда.

В сборнике представлены образцы речи двух говоров тверских и новгородских карел - дёржанского и валдайского. Тексты содержат рассказы о быте прежней карельской деревни, о традициях, обрядах и верованиях карел. Мифологическая проза (былички), сказки и подборка загадок отражают бытование фольклора.

Книга рассчитана на исследователей карельского языка и культуры народа, студентов, а также на широкий круг читателей.

Пособие содержит различные виды разноуровневых заданий, текстов и упражнений на усвоение учащимися материала по грамматике, разговорной практике, переводам, даются примеры контрольных и самостоятельных работ, а также творческие задания, которые можно использовать для индивидуальных занятий. В конце каждого урока дана новая лексика.
Пособие предназначено для учителей и учащихся, изучающих карельский язык (ливвиковское наречие) в общеобразовательных школах с этнокультурным компонентом образования.
Данные материалы могут быть также использованы учителями и в 6—8 классах для проведения различных вариантов уроков.

Справочное издание

Карельский язык относится к прибалтийско-финской ветви финно-угорской языковой семьи. Он наиболее близок ижорскому, финскому и вепсскому языкам. Начиная с 1990 года возрождается карельская письменность на основе севернокарельских и ливвиковских диалектов. Оба варианта карельского языка преподаются в школах Республики Карелия и в Петрозаводском государственном университете. Наряду с подготовкой учебников и учебно-методических пособий идёт процесс сознательного развития лексики и терминологии, процесс становления орфографических норм языка.

Данный «Русско-карельский словарь» является первым словарём, построенным на основе севернокарельских диалектов, функционирующих, главным образом, на территории современного Калевальского и Лоухского районов Республики Карелия.

Монография посвящена исследованию процессов, происходящих в лексике и грамматике карельского языка в период ревитализации. Анализ современных процессов осуществляется с привлечением данных исторического развития карельского языка, тем самым выявляется преемственность формирования письменной традиции и происходящих в языке изменений. В работе освещены не только теоретические, но и практические аспекты языковой жизни с использованием материалов осуществленного социолингвистического исследования.

Проблема диалектного членения карельского языка была постоянно в поле внимания ученых-языковедов. От правильного решения вопроса о диалектах и наречиях карельского языка во многом зависит будущее карельской письменности, которая в настоящее время развивается на основе собственно-карельского и ливвиковского наречий. Выбор той или иной диалектной базы для письменности любого языка не является простым. Он требует уже довольно полных знаний о функционировании и структуре выбираемого диалекта или диалектов.

Грамматика карельского языка написана на материале северно-карельских диалектов, функционирующих на территории Калевальского и Лоухского районов Республики Карелия. Книга предназначена для учителей карельского языка, студентов-филологов, а также для тех, кто интересуется языком и культурой карельского народа.

Учебное пособие предназначено для студентов I курса специализации «Карельский и финский языки и литература» (ливвиковское наречие). Оно содержит краткий грамматический материал, упражнения, диалоги. Пособие предназначено для аудиторной и самостоятельной работы.

Карельский язык имеет несколько диалектов и наречий. Собственно-карельское наречие карельского языка функционирует на территории Республики Карелия в Калевальском, Лоухском, Муезерском, Кемском, Беломорском, Медвежьегорском районах, в Костомукше, Вокнаволоке и Петрозаводске. На собственно-карельском диалекте говорят тверские карелы.

В течение двух последних десятилетий активно развивается карельский литературный язык, которому обучают в детских садах, школах, в средних и высших учебных заведениях Карелии. Появление учебников, пособий, словарей, художественной литературы способствует увеличению интереса к языку и желанию изучать его.

Разговорник адресован тем, кто изучает собственно-карельское наречие карельского языка с преподавателем или самостоятельно. Носители языка смогут пополнить свой лексический запас, развивать и совершенствовать речевые навыки на карельском языке.

Эта книжка поможет тебе, юный читатель, глубже познать и еще больше полюбить природу Карельского края. Здесь ты найдешь разнообразные сведения о многочисленных птицах и зверях, населяющих территорию республики Карелия.

В жизни птиц и зверей есть много любопытного, и не на каждое «почему» так просто ответить. Почему кулик любит скучное, грязное болото, а гренландский тюлень не боится леденящего холода Севера? Они приспособлены,— скажешь ты. А что это значит? Ответ на этот и многие другие вопросы ты найдешь в данной книжке.

Не о всех птицах и зверях, встречающихся в Карелии, говорит автор, а лишь о наиболее характерных и интересных в биологическом отношении. Птицы и звери описываются в. тесной связи с условиями их обитания.

Книга рассчитана на школьника, но может быть полезна также преподавателю биологии и всем, кто интересуется природой родного края.

Книга иллюстрирована штриховыми и цветными рисунками, заимствованными из разных изданий.

Язык - один из главных отличительных признаков народности. На земном шаре насчитывается свыше пяти тысяч языков. Большинство из них образуют так называемые языковые семьи, которые характеризуются общностью происхождения и определенными сходствами в структуре языка и лексике.

Карельский язык относится к финно-угорской семье языков, которая подразделяется на следующие ветви:

1) прибалтийско-финские языки (карельский, вепсский, финский, эстонский, ижорский, водский, ливский);
2) саамский;
3) волжские (мордовский, марийский);
4) пермские (удмуртский, коми-зырянский и коми-пермяцкий);
5) угорские (хантыйский, мансийский и венгерский).

Финно-угорская семья языков совместно с самодийской (ненецкий, энецкий, нганасанский и селькупский) образуют уральскую семью языков. Установлено, что в финно-угорских языках насчитывается свыше 1000 слов общего происхождения.

Записи карельских сатирических сказок в подавляющем большинстве относятся к советскому времени, когда началось систематическое изучение карельского фольклора. В 1931 г. был учрежден Карельский научно-исследовательский институт культуры, фольклорный сектор которого, особенно ко второй половине 30-х годов, развернул широкую работу по собиранию произведений фольклора, в том числе и сказок. Сказки в Карелии, правда, гораздо менее интенсивно, чем эпос, собирались финскими учеными еще в XIX в.,5 но сатирическая сказка в публикациях финских фольклористов занимает ничтожное место. Это вполне понятно, если учесть исходные позиции финской фольклористики, и в частности сказко-ведения, которое зародилось на почве западноевропейского бенфеизма. Судя по высказываниям финских собирателей XIX в., сатирические сказки уже тогда бытовали как у карел, так и у финнов, но исключались из круга фольклористических интересов как произведения, якобы лишенные какой-либо эстетической ценности. Острое классовое содержание народной сатиры отпугивало как собирателей, так и ученых.

О русской частушке говорится, что «...это не частушка, под которую нельзя плясать» . О карельских напевах частушек этого не скажешь. Они размеренны по ритмике, по темпу, поются в очень спокойной манере, не имеющей ничего общего с плясками. В южной и средней Карелии сами исполнители в отличие. от «долгих» кадрильных песен называют их lyhytpajo — короткая песня .

Возможно, что карельские напевы частушек стали возникать под влиянием русских образцов. Однако, по мере формирования в особый музыкальный жанр, мелодика карельской частушки вбирала в себя интонации карельских традиционных песен, главным образом, эпических песен и причитаний. Эти интонации очень тесно сплелись в частушечных напевах, придав им большую самобытность, отличающую их, как уже отмечалось, от русских частушек. Близость к эпическим мелодиям проявляется в размеренности ритмики, спокойном характере исполнения, сходстве мелодических оборотов: восходящие квинтовые интонации в начале напевов, двузвучные внутрислоговые мелодические обороты.

Карелы называют чрезвычайно любимые ими однострофные песенки лирического бытового и комического содержания усвоенным из русского языка словом «частушка» и карельским lyhytpajo (короткая песня). Сами информаторы не делают различия в применении этих определений. Выделение среди карельских частушек группы своеобразных напевов местного происхождения делает целесообразным использование для ее определения народного термина lyhytpajo. Известно, что у многих народов зафиксировано существование древней традиции короткой лирической песенки, по отношению к которой частушка является более поздним стилевым образованием.

Сначала соломенные шляпы продавались местным крестьянам по баснословно дешевой цене, 3 - 5 коп. за штуку, и частью вывозились по воскресеньям на базар в г. Олонец, находящийся в 12 верстах от места производства, но сбыт там встречали самый ничтожный. Выгоднее соломенные шляпы продавали в Свирском монастыре, на Троицкой ярмарке, а затем, началась отправка их и в Петербург.

В Карелии и Архангельской области до сих пор говорят: «шить лодку», вместо «строить лодку» или «делать лодку», хотя теперь имеется в виду именно постройка лодки на гвоздях. При этом только пожилые люди помнят, что глагол «шить» когда-то имел прямой смысл. По их словам, последние шитые лодки существовали «до войны», затем мастера перешли на гвозди, и со сменой поколений технология была полностью утеряна. Конструкция же, форма и основные приемы постройки оставались прежними, благодаря этому для реконструкции требовалось сделать только один шаг, обратный переход с гвоздей на шитье корнями. Опыт постройки традиционных лодок на гвоздях имелся основательный: на Водлозере я много лет строил такие лодки на заказ, они до сих пор используются для рыбной ловли и хозяйственных целей. Методику шитья помогла восстановить находка фрагментов лодочных досок с сохранившимися отверстиями, желобками и остатками стежков. Эти доски уцелели благодаря тому, что были вторично использованы в старом деревенском доме как настил на чердаке; их возраст, вероятно, не столь велик — 70–100 лет, материал — сосна, изготовлены при помощи ручной продольной пилы. Кроме того, удалось собрать много устных свидетельств пожилых людей, большинство из которых помнили шитые лодки по 1930–1940 гг.

Во время второй мировой войны выпустили карты с новыми финскими названиями. Можно понять стремление сделать географические названия читаемыми на финском языке, но когда начали переиначивать личные имена, названия улиц, это уже было явным выражением финнизации.
Отдел просвещения Военного управления, ведавший изменением названий, уже в августе 1941 года предложил переименовать Петрозаводск в Ээнйслинна, а Кемь в Виэнанлинна. Обосновывали они это велико-финляндскими мотивами. Кемь в Финляндии уже была, а в государстве два одноименных города ни к чему, Петрозаводск же название слишком русское. Было решено дать новые имена сразу после захвата. Петрозаводск был переименован 1 октября 1941 года. А Кемь так и осталась Кемью, поскольку не была взята.
Олонец назвали Аунуксенлинна отчасти по инициативе Военного управления, а также потому, что на топографической карте уже успели отпечатать это название.

О мерах наказания, применяемых финнами, Клавдия Нюппиева рассказывала прямо, без прикрас. Финны при детях расстреливали заключенных, назначали телесные наказания женщинам, детям и старикам, невзирая на возраст.

В 1776 г. вместо Олонецкого уезда было образовано Новгородское наместничество, состоящее из двух провинций – Олонецкой и Новгородской. В 1781 г. Олонецкая провинция была присоединена к Петербургской губернии, а в 1784 г. ее статус повысился – было создано Олонецкое наместничество на правах губернии.

По указу Павла I в 1796 г. наместничество было ликвидировано и вошло в состав Новгородской губернии. В 1801 г. указом Александра I Олонецкая губерния была восстановлена и просуществовала до 1922 г.

Первым губернатором Олонецкой губернии был назначен Гаврила Романович Державин. В годы его правления (1784-1785 гг.) в Олонецкой губернии было положено начало административной, судебной и финансовой власти.

На самой границе с Финляндией в 1983—1984 годах был создан еще один заповедник — Костомукшский. Площадь его 47,6 тысячи гектаров. Расположен заповедник в одном из наименее освоенных до последнего времени уголков Карелии. Своим названием он обязан молодому городу Костомукше, построенному в 1970-х годах в связи с началом освоения Костомукшского железорудного месторождения.

«Кивач» — один из старейших заповедников РСФСР. Он образован в 1931 году, в первом из трех «больших пятилетий», когда по всей стране был создан 21 островок природы, изъятый из хозяйственного использования. Место для заповедника было выбрано из чисто эстетических соображений: скалы и буйство воды среди тайги, среди десятков километров спокойных холмистых равнин... Здесь и были отведены под заповедник первые две тысячи гектаров, а в названии его закрепилось имя водопада на реке Суне. Сейчас уже трудно установить, кем и когда впервые был прославлен Кивач, но изображения водопада и стихотворные строки о нем известны еще с XVIII века, а одно из первых упоминаний встречается в Писцовой книге 1556 года.
Ныне заповедник занимает 10,5 тысячи гектаров тайги, озер и болот. Вокруг полосой в 1,5—2 километра тянется уже изрядно поредевшая, с поселками и сельхозугодьями охранная зона. Невелик «Кивач», но, благодаря расположению у края древней котловины — мульды Онежского озера, в районе интенсивной деятельности четвертичного оледенения его территория включает все основные формы рельефа южной Карелии. Здесь представлены важнейшие типы лесов и болот среднетаежной подзоны, большие озера и крохотные озерки — ламбы, богаты флора и фауна.

В 1323 году шведы напали на Корелу тайком, без объявления войны, но не смогли взять ее. Не раз еще в течение XIV и XV столетий они предпринимали безуспешные попытки захватить Корелу. В 1364 году в Старой крепости были проведены новые строительные работы: «в Карельском городке посадник Яков постави костер камен»,— говорит летопись. «Костер камен» — это круглая Воротная башня, состоявшая из подземного первого этажа и второго этажа с чердаком и смотровой вышкой над ним. Позднее во втором этаже башни были размещены восемь орудийных казематов.
В 1580 году шведский главнокомандующий Понтус Де-лагарди подошел к Кореле. Крепость мужественно сопротивлялась, но шведы раскаленными ядрами подожгли деревянные сооружения крепости. Город был сдан шведам, которые владели им 15 лет. Тявзинский мир 1595 года освободил Корелу, но в начале XVII века она вновь оказалась в руках шведов, на этот раз на 100 лет.

Коневец — самый большой остров южной части Ладожского озера: площадь его около 12 кв. км. Остров вытянут с северо-востока на юго-запад; высота его гор более 25— 30 м над уровнем озера. Западный берег — высокий, выгнут дугой, обращенной внутрь острова, на юго-западе оканчивается длинной и низкой песчаной косой, называемой стрелкой. Восточный берег извилист, с небольшими бухточками.

Образование острова связано с отложениями ледниковой морены, позже перемытой водами послеледниковых водоемов. Поскольку высота острова довольно значительная, то на нем выражены древние береговые линии высокого уровня озера в послеледниковый период. Валуны, которыми усеяны берега и склоны гор в центре острова, состоят из мелкозернистого темно-серого гранита или серого слюдистого сланца. Они принадлежат к тем же породам, из которых состоят северные берега Ладожского озера, откуда они и были принесены ледником. Среди валунов своими размерами выделяются Конь-камень и Горбун-камень.

В XIV—XVI веках Валаамский монастырь быстро растет. Жалованные грамоты русских царей ограждали монастырские права. Монастырю принадлежали многие деревни на северном берегу Ладожского озера. По переписи, сделанной в 1593 году, монастырь владел 537 дворами. Жалованная грамота Ивана Грозного 1578 года освобождала монастырских крестьян от податей государству, а рыбные монастырские ловли — от пошлин. Крестьяне отдавали монастырю треть урожая и часть денег. Валаамский монастырь был центром, откуда распространялось православие среди приладожских славян и карел. Только на месте, где потом возник город Сердоболь, монастырем было основано 12 скитов; ему же принадлежал Городенский погост в Кореле.
В XVI веке опять начались шведские набеги. В 1578 году были перебиты и замучены многие монахи. Мор довершил разорение монастыря. Шведы сожгли все монастырские строения, а оставшиеся в живых монахи укрылись в Дым-ском монастыре у города Тихвина.

Сортавала — название финское, русское название города Сердоболь. Город был основан в 1617 году, на месте Сердобольского погоста, существовавшего уже в XII веке, и получил городские привилегии в 1646 году. С этого времени Сортавала быстро растет, благодаря обширной торговле между прибрежными жителями и иноземцами, населявшими берега Балтийского моря. Но в 1705 году во время русско-шведской войны Карл XII сжег город почти целиком. После этого Сортавала медленно восстанавливается, но с тех пор уже никогда не приобретает прежнего значения большого торгового центра; торговые связи ограничиваются территориями, прилежащими к Ладожскому озеру. Дважды в году здесь устраивались ярмарки: в январе — по продаже пушнины, в июне — по продаже сельских продуктов и лошадей. Летняя ярмарка стала проводиться в Сортавале после того, как в конце XVIII века настоятель Валаамского монастыря Назарий запретил устраивать ее на Валааме.